В западном богословии эволюция, изучаемая наукой, чаще всего отождествляется с процессом сотворения мира Богом. Однако этот взгляд влечет за собой необходимость серьезного пересмотра традиционного христианского учения о грехопадении и искуплении. Если человек был сотворен посредством эволюции, то изначально он находился в полуживотном состоянии и был подвержен смерти и болезням, что несовместимо с понятием о единстве с Богом. Поэтому многие теистические эволюционисты полностью отрицают факт грехопадения и вместо этого видят в истории человечества лишь непрерывное восхождение от низшего к высшему. В этой перспективе греховность интерпретируется как неизбежное следствие животных инстинктов, которыми Бог наделил человеческое естество с самого начала. Сторонники альтернативного подхода считают, что примитивные люди на заре истории могли совершить нечто похожее на грехопадение, однако последствия этого происшествия не оказали никакого влияния на остальной мир. Несовместимость теистического эволюционизма с учением о грехопадении является важным контраргументом против этой модели согласования христианства и теории эволюции. 

В отличие от остальной Восточной Европы, где выступления за демократические реформы довольно часто приобретают националистический окрас (вспомнить хотя бы Украину), в России подобное сочетание идей до сих пор выглядит непривычно. Поэтому национал-демократическая идеология была воспринята многими комментаторами 2000-х гг. как экзотический новодел, состряпанный на скорую руку кремлевскими (или оранжевыми – тут мнения расходились) политтехнологами. 

В статье приводится краткий обзор истории младоземельного креационизма, которая распадается на два этапа – этап библейской геологии, начавшийся в Великобритании в 1820-е годы и завершившийся в 1860-е годы, и современный этап, стартовавший в США в 1920-е годы и длящийся и поныне. На протяжении обоих этих этапов младоземельные креационисты делали попытки использовать представления об эволюции для защиты буквального понимания библейского рассказа о сотворении мира и потопе. По их мнению, допущение о сверхбыстрой эволюции после потопа позволяло объяснить, как небольшое число видов, находившихся в Ноевом ковчеге, могло дать начало современной фауне сухопутных животных без сверхъестественного вмешательства со стороны Бога. Рецепция отдельных элементов эволюционного учения представителями младоземельного креационизма доказывает, что свойственный ему антиэволюционизм не был столь абсолютен, как принято считать. 

 Основной тезис Сергеева звучит так: «Политически отчужденная от народа власть не может быть национальной в принципе, сколько бы она ни была этнически с последним связана». Даже если в жилах российских императоров (или советских генсеков) текла русская кровь, что случалось далеко не всегда, они все равно действовали вразрез с интересами русского большинства. 

Современный атеизм с момента своего появления в XVIII веке становился тормозом научного прогресса почти столь же часто, как и религиозный фундаментализм. Из желания насолить религии в споре истины и заблуждения атеисты нередко выступали на стороне последнего. Антирелигиозные предрассудки с завидной частотой толкали к ошибочным суждениям в научных вопросах. 

Плантинга вызвался показать, что обвинения в иррационализме и необоснованности, преследующие религиозных людей, можно предъявить каждому из нас: «вера в существование Бога находится в одинаковых условиях с верой в существование других сознаний, прошлого, чувственно воспринимаемых предметов».